В столице завершился ряд саммитов, участие в котором приняли лидеры 11 государств. Об итогах прошедших саммитов, поговорили с кандидатом политических наук, экспертом-аналитиком Центра геополитических исследований «Берлек-Единство», заместителем завкафедрой международных отношений, истории и востоковедения УГНТУ (г. Уфа, Россия) Артуром Сулеймановым.
— С 12 по 14 октября в Астане прошёл «парад саммитов», включающий саммит Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии, саммит СНГ и первый в истории саммит в формате «Россия – Центральная Азия». Есть ли что-то объединяющее все три мероприятия с точки зрения интересов России? Что важно решить в ходе этих саммитов президенту Путину?
— Общим для всех трёх саммитов является то, что они объединили лидеров государств незападного типа. Это была хорошая возможность обменяться мнениями и обсудить волнующие вопросы, которые за последнее время накопились в Азии и на постсоветском пространстве. Без прямого вмешательства и участия коллективного Запада.
В формате СВМДА российский лидер Владимир Путин затронул вопросы взаимовыгодного экономического сотрудничества в Азии. Важными трендами выступления стала повестка о формировании многополярного мира и современной мировой финансовой системы (с участием Азии, Африки, Латинской Америки), восстановлении нарушенных торгово-экономических связей и укреплении финансового суверенитета государств на основе общей и неделимой экономической безопасности.
Общий посыл сводился к переосмыслению роли Запада в международных отношениях и строительству нового справедливого миропорядка.
В рамках саммитов СНГ и в формате «Центральная Азия — Россия» общая риторика российского президента сохранилась, но звучала с учётом процессов на постсоветском пространстве. Также важными аспектами обсуждения стали вопросы безопасности и экономики.
— Саммит «Центральная Азия – Россия» в этом году проводился в первый раз, как считаете, насколько высока актуальность такого саммита в условиях геополитической повестки дня?
— Такой саммит является многообещающей площадкой для обмена мнениями и разработки консолидированных решений. В условиях санкций и турбулентности международных отношений такой формат позволяет сконцентрироваться на региональных вопросах, что отвечает интересам России и центральноазиатских республик. Для Центральной Азии, это повышение политико-экономической субъектности и активизация российских внешнеэкономических проектов. Для России — укрепление позиций в регионе.
— Какую роль может сыграть прошедший саммит в укрепление взаимоотношений Центральной Азии и России?
— На прошедшем саммите удалось обсудить много важных тем. Создание новых производственно-сбытовых цепочек, выстраивание альтернативных логистических схем, импортзамещение, восстановление объединенной энергосистемы Центральной Азии, противодействие террористическим угрозам. В целом видится последовательность продвигаемых решений и обоюдная заинтересованность участников саммита. В региональном значении такой формат служит дополнительным инструментом интеграционных процессов.
— Вопрос импортозамещения также актуален как никогда в связи с санкционными решениями, на ваш экспертный взгляд, какие документы и решения необходимы в этом направлении для успешной реализации поднятых вопросов?
— Государства Центральной Азии могут подключиться к российским инициативам по импортозамещению. Об этом на саммите говорил российский президент.
В текущей ситуации, когда зарубежные компании уходят с российского рынка и разрушаются логистические цепочки, у центральноазиатских производителей появляются возможности занять определённые товарные ниши.
Если рассматривать российскую программу импортзамещения, то, на мой взгляд, необходимо обратить особое внимание на два момента. Во-первых, по возможности ускориться и обратить внимание на те отрасли, где возникла острая зависимость и, что угрожает нашему технологическому суверенитету. Во-вторых, по максимуму включить в программу проверенные контакты с партнёрами из стран СНГ, ЕАЭС, ШОС, БРИКС. Но это не значит, что нужно просто автоматически поменять поставщиков из «недружественных стран» на партнёров из «дружественных». Здесь нужен особый расчёт и баланс интересов с упором на собственный технологический суверенитет.