Завтра в Саратове представители научного и экспертного сообщества обсудят перспективы развития взаимоотношений России с государствами Центральной Азии в рамках экспертного заседания «Россия и страны Центральной Азии: повестка на 2018 год». В преддверии мероприятия тему прокомментировал политолог Денис БЕРДАКОВ (Бишкек).
— Денис, какие главные и наиболее актуальные, по вашему мнению, тренды определяют в настоящее время взаимодействие России с государствами Центральной Азии, прежде всего с партнерами по ЕАЭС – Казахстаном и Кыргызстаном? Насколько эти тренды могут способствовать углублению интеграции либо, напротив, сдерживать интеграционный процесс?
— Ключевыми трендами, которые влияют на процессы экономического, информационного и политического взаимодействия России с государствами Центральной Азии являются, на мой взгляд, следующие:
— периферийность региона с точки зрения мировых товарных потоков и создания услуг. Центральная Азия – это не драйвер экономического роста. Рынки для экспорта ключевых российских экспортных групп – Китай и Европа.
— технологическое отставание всего формата стран «Россия – ЦА». Тяжелая промышленность (особенно без оборонных предприятий), создание новых наукоемких производств, скорость внедрения инноваций,
– все это и многое другое не в лучшем состоянии. И здесь основные сдерживающие факторы – коррупция, зажим предпринимательской среды, отсутствие инфраструктуры, слабая мотивация элит на развитие. Вес «экономики знаний» в ВВП России составляет 13%, в то время как в ЕС — около 30%, а в США — даже 40%. Программное обеспечение, бытовая техника, промышленное оборудование, – все закупается вне региона.
— исламизация региона. Центральная Азия – крупнейший поставщик рабочей силы в Россию. Но с каждым годом между Россией и государствами региона все ярче проявляются культурные, религиозные, мировоззренческие различия.
— готовность Китая к принятию ответственности за судьбы стран ЦА. Это и помощь кредитами и грантами, и развитие инфраструктуры. А с 2016-2017 годов это еще и вхождение Китая в сектор безопасности (частные охранные фирмы), страховка для Таджикистана перед угрозой, исходящей из Афганистана. Помимо этого – нарастание мягкой силы Китая в регионе, которая пока технологически слабее даже российской мягкой силы, но финансово – на порядок выше.
К примеру, в Казахстане сегодня Китай занимает второе после России место в списке стран, наиболее популярных в плане учебной миграции. Причем с каждым годом обучение в КНР становится все более популярным. Если в 2007 году в Китае обучалось около 3000 казахстанских студентов, то по состоянию на февраль 2016 года их число выросло почти в 4 раза, составив 11 764 человека.
— В 2018 году Россия приняла председательство в ЕАЭС. С учетом того, что это самая мощная экономика интеграционного объединения, можно ли ожидать в краткосрочной перспективе некоего «прорыва» в формате ЕАЭС на внутреннем и внешнем контуре, бенефициарами которого станут государства Центральной Азии?
— Ничто не мешало России организовывать прорыв и в годы непредседательствования, которое во многом формально. Проблема в том, что в основном работа по развитию интеграционного процесса идет на уровне Евразийской экономической комиссии, и все инициативы затем долго согласуются в правительствах и администрациях президентов стран Союза. Интенсифицировать работу нужно, и у России есть для этого потенциал. Благосостояние граждан Союза напрямую зависит от скоординированности и решительности интеграции на внутреннем контуре. А это прежде всего создание длинных цепочек добавленной стоимости, активное включение в цепочки добавленной стоимости мировых корпораций (они и есть основа глобальной высокомаржинальной торговли).
По поводу внешних рынков все сложнее. ЕАЭС может увеличивать благосостояние своих граждан через формирование и заключение соглашений о зонах свободной торговли с теми странами, с которыми идет торговля разными группами товаров. Сейчас подобные процессы происходят во всем мире. Но говорить о каком-то прорыве не приходится, если проанализировать, чем торгует Союз и с кем. Газ, нефть, металлы, лес, вооружения, продовольствие, – для этих товарных групп есть свои рынки сбыта, в подавляющем большинстве никак не связанные с ЕАЭС. Союзу, а точнее России и Беларуси в его формате, интересно соглашение с Вьетнамом, чтобы экспортировать продукцию туда. Это логично, хотя речь идет лишь о незначительных процентах роста отраслей, связанных с машиностроением. Поэтому возможности расширения рынков сбыта, новые рыночные ниши, конечно, нужно искать, активно скрести по сусекам.
Чтобы внешний рынок был успешен, нужны национальные корпорации-чемпионы, причем в технологических сферах, как «Росатом», «Ростех», например. На внутреннем рынке они будут концентрировать максимальное количество компетенций, обеспечивать рабочие места, трансферт технологий, обеспечивать налоговую базу, а на внешнем рынке – получать прибыль.
— И все-таки, можно ли говорить о том, что членство в ЕАЭС увеличивает экономическую привлекательность государств Центральной Азии для внешних партнеров?
— Да, это очевидно. Потенциально крупный рынок привлекает инвесторов, они изучают условия по странам ЕАЭС, где выгоднее – туда заводят капитал. Но по факту мы практически повсеместно имеем отверточную сборку, переупаковку, сборку из полуфабрикатов. Да, это тоже обеспечивает рабочие места, конечно, но это среднесрочная полумера, и все это понимают.
Наибольший потенциал – в сфере полного цикла производства. Для тех, кто все делает из сырья, полученного/добытого в ЕАЭС, на технологиях и оборудовании ЕАЭС – для тех есть хороший потенциал «захвата» рынка.
— Какие перспективы 2018 год открывает в плане расширения взаимодействия с Таджикистаном и Узбекистаном, как с позиций России в двустороннем формате, так и с позиций более активного вовлечения этих стран в региональные интеграционные процессы?
— В Узбекистан уже пошли инвестиции российских олигархов. Потенциал роста есть. Если будут решены проблемы, связанные с вытеснением ряда субъектов российского бизнеса с рынка Узбекистана и ранее – Таджикистана, число инвесторов увеличится. Главное же среда, уровень потенциальной доходности с учетом всех неформальных платежей. Если нет среды для инвестиций, ЕАЭС никак не поможет. Полагаю, будет нарастать торгово-экономическое взаимодействие Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана с Россией в алгоритме: овощи, фрукты, сырье в обмен на лес, газ, металлы, нефтепродукты, готовые продукты питания.
— В период независимого развития государства Центральной Азии демонстрируют приверженность принципу прагматичности в определении своих внешнеполитических курсов. В одних случаях такая политика именуется «многовекторной», в других – «политикой нейтралитета», «внеблоковым статусом» и т.д. Тем не менее, в последние годы достаточно очевиден рост интереса к региону со стороны внешних акторов. Он проявляется, в частности, в таких инициативах, как китайский проект ЭПШП, американский формат С5+1. Как вы оцениваете с учетом этого фактора возможности России сохранить/расширить собственное присутствие и влияние в регионе, в том числе через интеграционный потенциал ЕАЭС и ОДКБ
— Смотря какую Россию мы имеем в виду. Российскому бизнесу, не связанному с госконтрактами, как и любому бизнесу, нужны адекватные и понятные правила игры на рынках ЦА. Но эти правила в странах региона разные, где-то можно работать, где-то не очень.
При этом Россия как государство, безусловно, будет оставаться важным партнером по диалогу для центрально-азиатских республик. Так исторически сложилось, так было всегда. Но, на мой взгляд, Россия не должна оплачивать стабильность всего региона из бюджета своих налогоплательщиков. Это «расхолаживает» партнеров, «деформирует» их отношение к интеграции.
Необходимо понимать, что России не «перебить» деньгами Китай, практически нечего противопоставить культурному влиянию исламского мира, да и «продукции» западной массовой культуры (игры, кинематограф, интернет-сервисы) по качеству и количеству вариантов.
Но Центральная Азия традиционно видит в России друга, с которым говорят на одном языке. Пусть так и будет. России следует максимально открыть возможности внутри страны для продвижения талантливых детей из регионов, продвижения своих товаров, предлагать нестандартные инженерные решения, стать технологически развитым государством с работающими социальными институтами, с позитивным образом будущего. Это и есть то предложение, которое в сердцах десятков миллионов людей в Центральной Азии найдет отклик, желание сотрудничать во всех сферах.
Беседовала Ольга Казанцева
Информационно-аналитическая деятельность «Российско-Казахстанского экспертного IQ-клуба» осуществляется с использованием гранта Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества, предоставленного Фондом президентских грантов.