Дарья Чижова: Обсуждение конституционной реформы в Казахстане подошло к логическому завершению. Но определенные интриги остались. Главная из них – момент перехода. Когда свершится задуманное? Отправная точка формирования новой политической конструкции - это приняие поправок или же какие-то персональные решения?
Андрей Карпов: То, о чем Вы спрашиваете, это не просто интрига. Это вечный вопрос постсоветских систем. Если реформы стартуют, то в чем их «второй смысл», что нужно искать в подтексте?
Есть публичная формула казахстанской реформы – переход от суперпрезидентской республики к более гибкой управленческой модели. Но это бренд, лозунг. А что внутри? От глубины намерений зависят и сроки. И возможная логика дальнейших кадровых решений.
Косметический ремонт можно сделать за один день, а сколько времени понадобится на глубокий ап-грейд системы? Да и есть ли реальный запрос со стороны элиты на такого рода перезагрузку?
Допустим, в Казахстане перейдут от двухпалатного парламента к однопалатному. Что, с моей (сугубо личной точки зрения) было бы логично. Как это изменит суть системы? Это будет фасадное обновление? Или, как об этом рассуждают завсегдатаи ФБ, Акорду ждет что-то совершенно новое, неизведанное?
Я иронизирую о поводу реакции соцсетей. Но это отражение общего непонимания со стороны внешних экспертов конечной логики казахстанских властей. Так было и в 2007 году, когда на фоне деклараций о политической реформе родился однопартийный парламент.Можно гадать и сейчас, но думаю, что только сам Нурсултан Абишевич до конца знает суть и смысл задуманного.
Дарья Чижова: Может быть вопрос не в конечной логике, как Вы сказали, а во временном формате реформе? То, что было в итоге объявлено – это конец пути ли только начало системных преобразований? Что и кто определяет горизонт планирования?
Андрей Карпов: Вы правильно определили наиболее дискуссионные точки в рамках обсуждения казахстанских реформ. Если рассуждать в логике местных экспертов, то остается не заполненным ключевое поле. Рассуждая о реформе, мы говорим о персональном факторе? Скажем иначе – имеем ввиду персональный фактор? Или же целиком и полностью концентрируемся на проблемах институциональных? Это два разных временных формата. Персональное решение можно принять в один день. Реформа институтов может длиться десятилетие.
Нурсултан Абишевич упоминал о том, что до 2020 года он будет действовать строго в рамках конституционных норм. На данный момент, будем считать, это и есть горизонт перспективного планирования для казахстанской элиты.
Дарья Чижова: Простите, дополню Вас. Процитирую сообщение одного из информационных агентств: «Ведущая роль Елбасы - Нурсултана Абишевича Назарбаева, его инициативы обеспечили становление и развитие казахстанской государственности. Неоднократно представителями казахстанского общества поднимался вопрос о закреплении выдающегося вклада Елбасы в строительство нашего государства», - заявил Нурлан Абдиров (это - председатель Комитета по законодательству и судебно-правовой реформе Мажилиса). В частности, во втором пункте статьи 91 было предложено закрепить выдающийся вклад Нурсултана Назарбаева в истории независимого Казахстана.
Может быть, речь идет не только о горизонте временного планирования, но и о формате будущей роли первого президента РК, который в перспективе может стать верховным «арбитром» и духовным лидером страны?
Андрей Карпов: Пока, согласитесь, это только спекуляции. Игры разума. Нет ни одного конкретного подтверждения подобного варианта транзита. Есть впечатление, что медиа искусственно создают тему, по которой нет никакой реальной информации.
Давайте говорить о конкретике. В Конституционный Совет внесены поправки, которые позволяют «разгрузить» президентские полномочия, но вовсе не превращают Казахстан в подобие Киргизии с ее парламентской системой. Судьба всех поправок не предрешена, но, вероятнее всего, большинство из них будут приняты. Утверждать, что эти преобразования реально повлияют на внутри элитные расклады – таких оснований у экспертов нет.
Поэтому решения, принятые 6 марта являются этапом в реализации политической реформы. Но далеко не исчерпывают интриги, которые, безусловно, ожидают Казахстан в период кардинальной политической перестройки.
Дарья Чижова: Обсуждение конституционной реформы в Казахстане подошло к логическому завершению. Но определенные интриги остались. Главная из них – момент перехода. Когда свершится задуманное? Отправная точка формирования новой политической конструкции - это приняие поправок или же какие-то персональные решения?
Андрей Карпов: То, о чем Вы спрашиваете, это не просто интрига. Это вечный вопрос постсоветских систем. Если реформы стартуют, то в чем их «второй смысл», что нужно искать в подтексте?
Есть публичная формула казахстанской реформы – переход от суперпрезидентской республики к более гибкой управленческой модели. Но это бренд, лозунг. А что внутри? От глубины намерений зависят и сроки. И возможная логика дальнейших кадровых решений.
Косметический ремонт можно сделать за один день, а сколько времени понадобится на глубокий ап-грейд системы? Да и есть ли реальный запрос со стороны элиты на такого рода перезагрузку?
Допустим, в Казахстане перейдут от двухпалатного парламента к однопалатному. Что, с моей (сугубо личной точки зрения) было бы логично. Как это изменит суть системы? Это будет фасадное обновление? Или, как об этом рассуждают завсегдатаи ФБ, Акорду ждет что-то совершенно новое, неизведанное?
Я иронизирую о поводу реакции соцсетей. Но это отражение общего непонимания со стороны внешних экспертов конечной логики казахстанских властей. Так было и в 2007 году, когда на фоне деклараций о политической реформе родился однопартийный парламент.Можно гадать и сейчас, но думаю, что только сам Нурсултан Абишевич до конца знает суть и смысл задуманного.
Дарья Чижова: Может быть вопрос не в конечной логике, как Вы сказали, а во временном формате реформе? То, что было в итоге объявлено – это конец пути ли только начало системных преобразований? Что и кто определяет горизонт планирования?
Андрей Карпов: Вы правильно определили наиболее дискуссионные точки в рамках обсуждения казахстанских реформ. Если рассуждать в логике местных экспертов, то остается не заполненным ключевое поле. Рассуждая о реформе, мы говорим о персональном факторе? Скажем иначе – имеем ввиду персональный фактор? Или же целиком и полностью концентрируемся на проблемах институциональных? Это два разных временных формата. Персональное решение можно принять в один день. Реформа институтов может длиться десятилетие.
Нурсултан Абишевич упоминал о том, что до 2020 года он будет действовать строго в рамках конституционных норм. На данный момент, будем считать, это и есть горизонт перспективного планирования для казахстанской элиты.
Дарья Чижова: Простите, дополню Вас. Процитирую сообщение одного из информационных агентств: «Ведущая роль Елбасы - Нурсултана Абишевича Назарбаева, его инициативы обеспечили становление и развитие казахстанской государственности. Неоднократно представителями казахстанского общества поднимался вопрос о закреплении выдающегося вклада Елбасы в строительство нашего государства», - заявил Нурлан Абдиров (это - председатель Комитета по законодательству и судебно-правовой реформе Мажилиса). В частности, во втором пункте статьи 91 было предложено закрепить выдающийся вклад Нурсултана Назарбаева в истории независимого Казахстана.
Может быть, речь идет не только о горизонте временного планирования, но и о формате будущей роли первого президента РК, который в перспективе может стать верховным «арбитром» и духовным лидером страны?
Андрей Карпов: Пока, согласитесь, это только спекуляции. Игры разума. Нет ни одного конкретного подтверждения подобного варианта транзита. Есть впечатление, что медиа искусственно создают тему, по которой нет никакой реальной информации.
Давайте говорить о конкретике. В Конституционный Совет внесены поправки, которые позволяют «разгрузить» президентские полномочия, но вовсе не превращают Казахстан в подобие Киргизии с ее парламентской системой. Судьба всех поправок не предрешена, но, вероятнее всего, большинство из них будут приняты. Утверждать, что эти преобразования реально повлияют на внутри элитные расклады – таких оснований у экспертов нет.
Поэтому решения, принятые 6 марта являются этапом в реализации политической реформы. Но далеко не исчерпывают интриги, которые, безусловно, ожидают Казахстан в период кардинальной политической перестройки.
http://ia-centr.ru/expert/24881/