Санкционное противостояние между Россией и Западом наносит экономический ущерб партнерам Москвы по ЕАЭС, говорят многие аналитики. Падение курса национальной валюты Казахстана по отношению к доллару США относят к числу последствий этого противоборства. Каково реальное влияние антироссийских санкций на евразийские государства и как на них реагировать, обсудили казахстанские эксперты.
Санкционная война без компромиссов
Новый пакет санкций США в отношении России вызвал в Казахстане волну критики в адрес ЕАЭС, констатировали участники прошедшего в Алматы заседания экспертного клуба «Мир Евразии». Поводом к тому послужило весьма чувствительное ослабление национальной валюты. Средства массовой информации и аналитики напрямую связывают девальвацию тенге с санкциями против России. В то же время министр экономики Тимур Сулейменов неоднократно говорил, что санкции напрямую не оказывают влияния на экономику Казахстана. Однако он заявлял и о том, что в Казахстане будет проводиться определенная работа в качестве реакции на российские события.
Так что же происходит на самом деле? Казахстану и другим евразийским государствам важно адекватно оценить влияние антироссийских санкций на экономические процессы в своих странах и в рамках интеграционного объединения, убеждены эксперты. Конца санкционному противостоянию не видно, напротив, предупреждают они, давление будет усиливаться.
«Санкционная война уже идет без взаимных компромиссов. В США готовится новый санкционный пакет. Ожидается, что в ноябре произойдут какие-то события, пакет санкций будет увеличиваться и сильнее давить на российскую экономику», – отметил политолог Эдуард Полетаев.
Он напомнил, что в начале ноября пройдут выборы в американский Конгресс, в преддверии которых Дональд Трамп, представляющий республиканскую партию, вынужден будет действовать более жестко в отношении Москвы, которую в США с подачи демократов обвиняют во вмешательстве в президентские выборы.
Казалось бы, Казахстан не имеет никакого отношения к многолетней борьбе между двумя американскими политическими партиями. Однако антироссийские санкции из Вашингтона рикошетом бьют и по нашей экономике. Как рассказал финансовый консультант Расул Рысмамбетов, от персональных санкций в отношении одного из крупнейших в мире производителей алюминия, российской компании «Русал», пострадало казахстанское предприятие.
«Павлодарский алюминиевый завод добывает полтора миллиона тонн глинозема, из которых миллион отправляет «Русалу». Как только были введены санкции, представители «Русала» сообщили казахстанским партнерам, что такой объем покупать больше не смогут. Что делать казахстанской компании? Это одно из градообразующих предприятий Павлодара, один из крупнейших работодателей страны – около 62 тысяч человек там трудятся. Сама добыча, конечно, не остановится. Но в добычу глинозема и в цепочку, включающую склады и прочее, вовлечено не менее трех тысяч человек», – пояснил Расул Рысмамбетов.
Проблемы с курсом тенге – наши проблемы
Казахстанцы столкнулись с последствиями взаимных санкций между Москвой и Западом, когда с полок магазинов пропали некоторые импортные товары, основной поток которых идет к нам через Россию. А теперь, как отмечают эксперты, и оставшиеся импортные продукты стали многим не по карману из-за девальвации. На этом фоне растет недовольство участием страны в Евразийском экономическом союзе. Хотя очевидно, что независимо от участия или не участия нашей республики в ЕАЭС, алюминиевый завод в Павлодаре лишился бы заказа на глинозем, так как «Русал» вынужден сокращать расходы из-за санкций, а грузопоток в любом случае идет через Россию, рынок которой в 146 млн человек значительно превосходит казахстанский.
Что же касается ослабления тенге, то участники обсуждения были абсолютно солидарны во мнении, что девальвация с антироссийскими санкциями не связана. Эдуард Полетаев заметил, что только Казахстан остро отреагировал на новый пакет санкций против России, в других государствах ЕАЭС о негативном влиянии на экономику и национальные валюты не говорят и не пишут.
«Многие эксперты отмечают, что наши несчастья от пребывания в ЕАЭС и от зависимости от рубля. Но почему-то эти несчастья свойственны только нам, тогда как белорусская, кыргызская, армянская валюты почему-то так к рублю не привязаны, хотя их рынки меньше нашего в разы, а на Россию приходится столь же значительная часть товарооборота или даже еще большая. Я полагаю, что в данном случае имеет место использование рублевого фактора, как ширмы для реализации своих экономических интересов», – заявил главный научный сотрудник Казахстанского института стратегических исследований при президенте РК (КИСИ) Вячеслав Додонов.
Додонов отметил, что еще со времен кризиса 2007-2008 годов «у определенной части экономического блока правительства возник соблазн объяснять просчеты экономической политики внешними факторами». По его версии, ослабление тенге связано со снижением объема средств Нацфонда.
«Во время последнего падения цены нефти, после 2014 года, Нацфонд сильно «похудел», потому что реализовывались масштабные антикризисные программы, в том числе на средства из этого фонда. В прошлом году трансферт из Нацфонда в бюджет составил больше 4 трлн. тенге, и в какой-то момент президент сказал: «Хватит транжирить». После чего было принято решение сворачивать объемы трансфертов в бюджет, чтобы прекратить опустошение Нацфонда. Но проблема в том, что его сокращение в долларовом исчислении продолжается – на начало года было 58,3 млрд. долларов, на начало сентября – уже 56,5 млрд. Если в начале года при размере в 58,3 млрд. долларов при курсе 330 тенге за доллар объем Нацфонда составлял около 19,2 трлн. тенге, то при курсе 380, даже после снижения валютного объема до 56,5 млрд. долларов, его тенговый объем вырос до 21,5 млрд. Получается уже более чем приемлемый результат управления фондом, не правда ли?», – задал риторический вопрос Вячеслав Додонов.
Нацфондом, как напомнил эксперт КИСИ, управляет Нацбанк, который регулирует также и валютный рынок, хотя «мы и знаем от того же Нацбанка, что курс тенге у нас не регулируется, а свободно плавает». Недовольным казахстанцам при этом говорят, что в ослаблении тенге виноваты рубль и ЕАЭС, считает Додонов.
«Полагаю и проблемы с курсом тенге – это наши проблемы, связанные с нашими же государственными финансами, – подчеркнул эксперт. – На днях прошла информация о том, что готовится увеличение трансфертов из Нацфонда, то есть бюджетный процесс не выдерживается в тех рамках, которые были заложены изначально и трансферта в 2,6 трлн. не хватает. Средства Нацфонда вложены в валютные активы (около 95%), и понятно, что нужно конвертировать валюту в тенге, чтобы провести трансферт в бюджет. Также понятно, что чем выше курс, тем больше будет получено тенговой массы при конвертации валюты из Нацфонда и его снижение будет меньшим».
Что мешает развиваться экономике?
Игры с валютными курсами, тем не менее, не отменяют тот факт, что Казахстан как сосед и торговый партнер России тоже сталкивается с последствиями санкций. Ущерб от них просчитать трудно, говорит Вячеслав Додонов, поскольку они были введены одновременно с резким падением цен на нефть, что и стало основным шоком и для России, и для Казахстана.
«Двукратное падение наших доходов и обеднение совпадает с двукратным же падением цен на нефть, которое произошло за эти годы. Все потому, что у нас нефтяная экономика, как и в России. На фоне этого катастрофического падения цен на нефть (более чем в три раза по пиковым значениям в 2014-2015 годах) санкции меркнут, тем более на первом этапе их реализации, когда они носили больше символический характер», – сказал эксперт КИСИ.
Участники дискуссии с сожалением констатировали, что многие планы, которые должны были помочь казахстанской экономике слезть с нефтяной иглы, не были до конца реализованы.
«У нас внутри страны очень много административных, экономических препятствий, которые мешают развитию, – отметил экономист Сергей Смирнов. – На днях я был на нефтегазовой конференции, там приводили пример по авиакеросину. Среднемировая его цена – меньше тысячи долларов за тонну. У нас продается вдвое дороже. Поставки керосина в аэропорты, как правило, осуществляются одним поставщиком. Ограниченность емкостей, существующие правила закупа и хранения топлива, лоббирование частных интересов не позволяют на конкурентной основе выбирать поставщика. Отсутствие реальной диверсификации, конкуренции, стимулов для привлечения инвестиций, квалифицированных кадров в перспективные отрасли, а не путы антироссийских санкций, вот что не позволяет развиваться нашей экономике».
Эксперты напомнили также и о том, что еще в 2014 году, когда Россия с Евросоюзом обменялись первыми взаимными санкциями, в Казахстане и на государственном, и на экспертном уровне говорили о новых возможностях для отечественных производителей. Запрет на ввоз в Россию целого ряда импортных товаров освободил немало ниш для казахстанских предпринимателей. Евразийская интеграция должна была помочь бизнесменам расширить объемы продаж. Но всплеска производства не произошло, заметного проникновения на российский рынок наших товаров тоже.
Помимо вопросов развития собственного производства и диверсификации экономики, перед Казахстаном, как и перед другими странами ЕАЭС, сейчас стоит еще один очень сложный вопрос – поддерживать ли Россию в санкционном противостоянии или «занять позицию разумного компромисса»? Ответа на этот вопрос пока нет, сказал Эдуард Полетаев, но на данный момент евразийские государства больше склоняются ко второму варианту. При любом варианте могут быть негативные последствия для Казахстана – не только в сфере экономики, но и в сферах политики и геополитики.
«Признаюсь, не завидую тем, кому придется принимать решения. Например, дипломатам, которые вынуждены проявлять титанические усилия, выкручиваясь из этой непростой ситуации. Поводов для оптимизма мало. Если западный маховик санкций начинает раскручиваться, как мы это видим сегодня, то его уже сложно, практически невозможно быстро остановить», – резюмировал заместитель главного редактора журнала «Центр Азии» Евгений Пастухов.
Юлия МАЙСКАЯ.