Сегодня в студии "Вестника Кавказа" побывала руководитель спецпроектов "Каспийского экспертного клуба" Гюльнара Мамедзаде, прибывшая в Москву для презентации доклада "Новые инструменты экспертно-информационной работы на пространстве Большой Евразии", подготовленного "Каспийским экспертным клубом" совместно с информационно-аналитическим центром по изучению постсоветского пространства и центром "Каспий-Евразия" (Астрахань).
— Гюльнара ханум, в первую очередь, хотелось бы спросить, какое содержание вы вкладываете в слово "Большая Евразия", как можно очертить ее границы?
— В трансграничном мире очень сложно очертить границы. Что касается "Большой Евразии", то это выражение использовал президент России, и оно было подхвачено экспертным сообществом, тем более что оно действительно вписывается в современные геополитические реалии. Изначально мы говорили, в основном, о формате Евразийского экономического союза, но после 2014 года ситуация в мире очень серьезно изменилась, и теперь мы можем говорить о том, что границы интересов основных участников евразийского процесса в регионе расширяются, речь идет и о таких геополитических проектах, как ШОС и БРИКС, в которых задействованы Россия и Казахстан. Как представляется, понятие ЕАЭС несколько сужает возможности интеграции, в то время как они действительно увеличиваются в рамках новых логистических, больших транснациональных проектов, которые связывают весь этот большой регион. Проекция региона расширяется, и поэтому сейчас мы начинаем мыслить уже другими категориями, в том числе аккумулировать экспертный потенциал не только в формате постсоветских стран, которые составляют матрицу Евразийского союза, но и в более широком ареале взаимодействия. Мы можем уже говорить о взаимодействии с такими странами, имеющий свой интерес в регионе Большой Евразии, как Китай, Турция и Индия. Как видите, границы действительно расширяются, а возможности и интересы развиваются в соответствии с новыми геополитическими трендами.
— Какие новые тенденции сейчас наиболее рельефно проступают в медиа- и экспертной среде?
— Прежде всего, важно подчеркнуть, что новые технологии вносят множество новых направлений в информационное и экспертное поле. В своем докладе мы отмечаем некоторые тенденции, в том числе связанные с тем, что государственные структуры утрачивают доминирующие позиции в широком информационном поле, как поле больших возможностей, так как там появляется очень много игроков, которым информационные технологии создают беспрецедентные возможности для реализации интересов и позиционирования. Мы сейчас говорим и о блогосфере, и о других направлениях этого очень сложного механизма, чьи тенденции становится все труднее отслеживать. Все это в совокупности позволяет классифицировать настоящий период как цивилизацию постправды.
— Есть ли какие-то инструменты, которые можно задействовать, чтобы следить за потоком?
— Мы попытались продумать такие инструменты, очень много экспертных площадок работает на евразийском направлении, огромное количество медиа-ресурсов отслеживает этот вектор. Сейчас, безусловно, большое внимание уделяется блогосфере, в частности, инфлюэнсерам – лидерам общественного мнения, но мы пытаемся переложить эти исследования из плоскости коммерческого использования технологий в некую политическую плоскость, так как все существующие направления важно использовать с максимальным коэффициентом полезного действия. Очень важно работать с аудиторией, держать с ней диалог и управлять информационными потоками. Если говорить о геополитическом измерении, то мы проработали несколько новых форматов, которые подразумевают создание новых диалоговых возможностей и экспертных коридоров, в частности, в Евразии. Это "Евразия+3", "Евразия+5" в формате ШОС, в формате проекта "Север-Юг" с участием России, Ирана и Азербайджана, каждая из этих площадок аккумулирует и экспертные, и общественные мнения. В разнонаправленных информационных потоках очень важно давать как можно больше достоверной информации, тем более что источники достоверной информации утрачиваются. Если мы сегодня говорим о том, что государственные структуры и определенные политические элиты имеют в некотором роде монополию на информацию целевого характера, то очень важно обеспечить каналы коммуникации между теми, кто обладает источником информации и, в частности, экспертным и интеллектуальным сообществом, которое формулирует определенные смыслы и транслирует их дальше на более широкую аудиторию. Определенный набор этих новых механизмов нами сейчас прорабатывается, и, я думаю, в ближайшее время он получит более конкретное приложение.
— Еще одна проблема – это защита медийного поля в условиях постоянного давления Запада. По вашему мнению, что нужно использовать в данном случае?
— Действительно, конкуренция в информационном поле очень высокая, и мы не можем отрицать, что западные медиаресурсы и информационные структуры все активнее проникают в наше информационное поле, очень многие редакции работают виртуально, в удаленном доступе. Сегодня появляется множество площадок, несущих свой смысловой бренд как Каспий, Кавказ или Евразия, но, фактически, созданных и управляемых извне. Это попытка формулировать в медиапространстве альтернативные мнения. То же самое касается и Евразийского экономического союза – этот геополитический проект, инициированный Россией и Казахстаном, поддержанный другими участниками, фактически, оказался в эпицентре информационных атак. Он подвергался определенным информационным и экспертным ударам, направленным на то, чтобы девальвировать значение Евразийского экономического союза в восприятии широкой аудитории. Кстати, это происходило не только извне: даже на уровне постсоветских стран, вовлеченных в интеграционный процесс звучали очень высокие критические оценки.
К счастью, есть и другие голоса. Очень эффективно работает экспертное поле в направлении Россия-Казахстан, создано огромное количество экспертных площадок и медийных ресурсов, транслирующих информационные потоки в поддержку евразийского проекта и тем ценностям, которые он готов и может предложить свои участникам. Наш доклад "Новые инструменты экспертно-информационной работы на пространстве Большой Евразии" подготовлен интегрированной рабочей группой, и такой формат работы очень важен. Если ранее у нас были намерения создавать такие форматы, то сегодня эти форматы уже работают, мы готовим экспертные доклады, аккумулируя совместный потенциал, привносим туда практику, которая просматривается на пространстве Казахстана, Азербайджана и России, и обобщенный материал, позволяющий получить более объективное понимание этих процессов.
— Существуют ли региональные особенности медийного поля в рамках Большой Евразии?
— Очень важно дифференцировать круг проблем медийного поля. Есть проблемы, которые имеют специфический характер применительно к каждой конкретной стране, но есть и объединяющие нас как постсоветские страны. Есть определенные тенденции, которые прослеживаются в каждой из наших стран, но есть и региональные особенности, будь то Южный Кавказ или Центральная Азия. Очень важно учитывать интересы крупных игроков, которые также сказываются на общественно-политической ситуации в отдельных странах и в регионе. Посредством влияния внешних игроков осуществляются попытки фрагментации информационного и общественно-политического поля. Мы живем в период, когда действительно существенно повышается и геополитическая, и экономическая конкуренция за доминирование на рынках будущего и над управлением информационными потоками. Сейчас мы говорим о цифровизации определенных процессов, использовании цифровых методов в управлении политическими и информационными системами, даже о возможностях искусственного интеллекта, и все это создает новое поле конкуренции.
Я бы хотела подчеркнуть, что Азербайджан сейчас очень серьезно продвигается в направлении повышенного внимания к евразийским процессам. Азербайджан уже близок к статусу наблюдателя ШОС и изучает другие возможности, связанные с участие в евразийских проектах. Если мы проследим динамику интереса Азербайджана к этому направлению, то она сместилась в положительное русло. Информационный фон Россия-Азербайджан на данном этапе более чем благоприятный, после 2013 года прослеживается тенденция на качественное улучшение двусторонних информационных реалий. В этом году состоялись визит президента Азербайджана в Россию и визит президента России в Азербайджан, и информационный фон в преддверии этих событий был позитивный, большая часть контента азербайджанских новостных ресурсов была посвящена именно этой теме, и практически все материалы подавались в положительном ключе. И мы видим, как в российском поле акценты на эти события также были сделаны, в основном, положительные.
— Если говорить о сотрудничестве РФ-Азербайджан и РФ-Казахстан в медийной сфере, какие направления необходимо упомянуть?
— В рамках российско-казахстанского сотрудничества очень активна экспертная линия, создан целый ряд совместных медийных ресурсов с участием экспертного потенциала, в частности, IQ-Клуб. В условиях дефицита качественного контента и достоверной информации такие ресурсы предоставляют очень взвешенные, сбалансированные экспертные оценки, не ощущается ангажированных моментов, что очень важно.
Что касается российско-азербайджанского направления, то у нас есть российские ресурсы, которые работают в Азербайджане, в частности, Sputnik. Ранее работало агентство "Новости-Азербайджан", также в ассоциированном партнерстве с РИА Новости. Есть даже не офисы, а представительства других российских ресурсов, например, "Интерфакс-Азербайджан", а также различные международные организации, в которых совместно участвуют Россия и Азербайджан. Что очень важно подчеркнуть, есть очень существенный русскоязычный сегмент информационного поля Азербайджана, и в сравнении с другими постсоветскими странами в Азербайджане в этом смысле действительно благоприятная ситуация паритета русскоязычного сегмента с национальными ресурсами. В последние годы национальный сегмент увеличивается, что вполне естественно, но, тем не менее, русскоязычные СМИ сохраняют свою аудиторию.