Инструменты санкционного давления активно используются для достижения целей, связанных с вопросами безопасности или внешней политики.
Американская внешняя политика эффективно оперирует инструментами санкционного давление как для защиты собственных интересов, так и в рамках сохранения существующего баланса сил.
Европейский союз акцентирует свою политику на приоритете мер дипломатического воздействия. Термин «Restrictive measures» (ограничительные меры), часто подменяет слово санкции, которые для ЕС своего рода «фол последней надежды». В настоящий момент в ЕС действует 38 режимов ограничительных мер, под санкциями находятся 4030 юридических и 7902 физических лица.
Россия сейчас лидер по количеству наложенных санкций. С 24 февраля 2022 года по 15 апреля 2023 года в рамках 10 пакетов санкций на РФ наложено множество ограничений, среди которых заморозка зарубежных активов, отключение ряда банков от SWIFT, уход с рынка платежных систем Visa и Mastercard, секторальные санкции против нефтяных компаний и многое др. Финансовые, торговые и личные ограничения и запреты ввели более 40 стран: от США, ЕС и Южной Кореи до Швейцарии и Албании.
Россия потеряла ряд богатых рынков сбыта. Есть мнение, что смена внешнеполитических приоритетов позволит отыграть ее потери назад. Но в текущей конфигурации это скорее всего не сработает. В экономическом плане Запад представляет 60% мировой экономики, Китай — менее 20%. Сейчас партнеры России помимо Китая — это Индия (3,5%), Ближний Восток (5%), Африка (3%) и Турция (менее 1%).
При этом благополучие Китая, Индии и других развивающихся стран зависит от доступа к западным рынкам, технологиям и деньгам. Ссориться с Западом ради России эти страны не будут, угроза вторичных санкций заставляет их соблюдать осторожность. Очень показательно мнение Бена Харриса, отвечающего в Минфине США за нефтяные санкции. В одном из интервью он указал на то, что «китайские и индийские НПЗ покупают дешевую российскую нефть и, конечно, выигрывают от наших санкций. Нас это вполне устраивает. Мы не против, чтобы хоть весь мир на этом зарабатывал. Главное, чтобы не Россия». Фактически противникам России удобно, чтобы страны, не участвующие в режимах санкций, пользовались ситуацией, играя на волатильности цен на энергоресурсы, участии в схемах серого импорта и прочее.
Юридически поводом к наложению вторичных санкций могут стать нарушения существующих режимов первичных санкций. Банки находятся в наиболее уязвимом положении, так как занимают связующую роль во всей экономике, предоставляя финансовые услуги. Вторичные санкции также реализуются через механизм денежных штрафов против компаний-нарушителей. Данная мера является более мягкой и гибкой по сравнению с блокирующими санкциями. Зачастую сама угроза таких санкций действует как сдерживающий фактор для иностранных структур.
Главной чертой экономических санкций США является их экстерриториальность. Компаниям угрожает крупный денежный штраф при оплате в долларах США с участием лиц, которые находятся под санкциями.
Например, швейцарская компания TNK Trading International, принадлежащая «Роснефти», в 2020 году попала под вторичные санкции через механизм внесения в SDN-список за работу в венесуэльском нефтяном секторе.
Экстерриториальный элемент не так давно появился и санкционном пакете ЕС против России.
ЕС распространил стальное эмбарго в отношении России на продукты «переработки третьих стран», в которых используется российская продукция черной металлургии, запрещенная к импорту в Евросоюз.
Европейская комиссия в готовящемся 11-ом пакете антироссийских санкций заявила о намерении направить прессинг на третьи страны, поставляющие в РФ санкционные товары. Под подозрение попали страны Центральной Азии, нарастившие в 2022 году экспорт в Россию. Вероятнее всего речь идет о товарах, которые могут иметь двойное назначение. Например, это могут быть микрочипы из стиральных машин или фотоаппаратов, которые, по мнению части экспертов, можно использовать для ремонта военной техники.
Объемы торговли России с центральноазиатскими странами за 2022 год выросли на 60-80%. Эти общие цифры очень приблизительны. Товарооборот Казахстана и России за 2022 год увеличился на 6,1% (рост экспорта из РК – 25%). Кыргызстан нарастил взаимную торговлю с РФ на 40,3% (экспорт из Кыргызстана стал больше в 2,4 раза). Торговые отношении Узбекистана с РФ показали рост стоимостного объема на 23,4%, а экспорта в РФ – на 49%.
Доля импорта в Казахстан именно из западных стран и Америки у разных групп товаров относительно небольшая: телефоны – 7%, компьютеры – 16%, холодильники – 24% и т.д. Основная часть такой продукции высокого передела завозится из других государств. Без разглашения внутренней коммерческой информации трудно проверить, какой именно товар пошел на экспорт в Россию – европейский или китайский (а это не запрещено санкциями).
Однозначно сценарий с торговыми ограничениями и запретом на выдачу виз невозможен. Такой путь невыгоден всем. На начальном этапе при стремлении найти новые инструменты давления на Россию санкции со стороны Евросоюза будут иметь кратковременный эффект на экономику Центральной Азии, лишь до тех пор, пока страны не выработают меры по замещению этих запретов. Скорее всего, регион может переориентироваться в сторону Китая, Ирана, РФ, возможно, Турции.
Но вопрос того, как может быть разыграна карта вторичных санкций на территории Центральной Азии тем не менее, должен приниматься в расчет. Страны региона поставляют на рынки Европы такие товары как нефть, сельхозпродукцию и другие сырьевые товары, которые в ЕС и без этого в дефиците в связи российско-украинскими событиями. Также через территорию Казахстана в отсутствие российской альтернативы проходит значительный транзитный поток товаров между ЕС и Китаем. Если же разрыв отношений все же произойдет, то это может привести к сильному снижению не только торгово-экономического присутствия ЕС в регионе и замены образовавшегося вакуума иной альтернативой, но и к потере иных инструментов влияния.
Введение жестких санкций в отношении стран Центральной Азии на национальном уровне – маловероятный сценарий. Казахстан очень многое делает для того, чтобы на практике минимизировать обход санкционных ограничений. Страна с каждой конфликтующей стороной придерживается заранее оговоренных правил игры. При этом сложная ситуация заставляет принимать в расчет любой, даже самый маловероятный сценарий. Угроза вторичных санкций в условиях неблагоприятной экономической конъюнктуры нуждается в максимальном уменьшении, дабы не отвлекать ограниченные и без того ресурсы на минимизацию их эффекта.